Для «Известий»: Украинский капкан для Российской империи

Перебирая старые архивы, я нашел рукописный черновик своей статьи, написанной в 1994 году. Тогда я как раз перестал быть помощником заместителя головы Верховной Рады В. Б. Гринева: уже состоялись новые выборы. Помню, что случайно и с заметным опозданием прочитал полемику в московской газете “Известия” между ее главным редактором Отто Лацисом и Владимиром Жириновским (Известия 23.4.1994: Жириновский В. “О собирательской роли России и молодых волках”; Лацис О. “Домотканый социализм с запашком портянок”). Поскольку писалась моя статья медленно, а официальный статус я утратил (и на тот момент вообще был сыт политикой), то никуда ее и не отправил. В то время ведь тоже во всю шел конфликт вокруг Крыма — и не только. Сейчас мне слишком противно вообще говорить о чем-либо с носителями “русской идеи”. Пусть говорят “грады”. Но это послание из прошлого для многих и сейчас покажется актуальным:

Давно хотелось поговорить с россиянами на тему наших с вами взаимоотношений. Поговорить как гражданину Украины, отнюдь не врагу России, не руховцу, а умеренному (преимущественно рускоязычному) центристу и стороннику украино-российского сближения, дружбы и тесного сотрудничества. Но поговорить без лишней дипломатии — сейчас она неуместна. Сейчас, возможно, за полшага от братоубийствеенной катастрофы. Самый главный тезис, который я хочу доказать, прост: отныне отношения наши могут быть ТОЛЬКО двух типов: либо равноправными, либо плохими.

Последний же толчок этому разговору дала опубликованная в Вашей газете полемика Отто Лациса с Жириновским. Поразила бездарная слабость аргументации Вашего демократического публициста. Стройной и по-своему очень логичной идеологической концепции лидера российских национал-социалистов он смог противопоставить лишь какое-то совершенно неуместное шутовское ерничанье: «Не верьте ему, он не тот, за кого себя выдает, он вас обманывает, он просто хочет вам понравиться, он Хлестаков, хи-хи-хи!». Сразу вспоминается известная истина: когда не могут опорочить идею, пытаются опорочить ее носителя. Единственный рациональный аргумент, который прозвучал у О. Лациса — это то, что от реализации подобных идей их носителям потом бывает больно и обидно — на примере автора «Майн Кампф». Верно, но ни слова не сказано о том, почему реализация подобных идей в любой стране неизбежно превращает данную страну в груду развалин. Для этого маститому журналисту надо было бы оставить в покое конкретную фигуру конкретного Вольфовича, и дать критический анализ той идейной концепции, которую тот достаточно талантливо изложил. Жириновский предложил некую позитивную программу, и опровергнуть ее можно только опираясь на собственную позитивную программу, а не на голое  отрицание вкупе с безвкусной руганью.

И прежде всего нужно было бы четко определить предмет спора. С целым рядом идей Жириновского надо было не спорить, а просто-напросто согласиться. Прежде всего с основным пафосом внутренней социально-экономической политики: в стране должен быть наведен хотя бы элементарный порядок. Кстати, я сам, будучи социально близок к «молодым волкам» (в их харьковском варианте), выдвигал лозунг «Улицы должны подметаться!» еще два года назад. На флаге Межрегионального блока реформ (Гринев — Кучма) в Украине начертано «Порядок и рынок!». Именно так, поскольку если порядок будет на втором месте, то это будет уже не рынок, а мафиозный базар. Жириновский говорит о свободе инициативы для богатых и социальной защите для бедных? Так это и есть социальная рыночная экономика! Совершенно правильно (и грамотно!) ставится вопрос о приватизации военной промышленности, о ликвидации чиновничье-бюрократического механизма доступа к ресурсам, в т. ч. кредитным, о стимулировании платежеспособного спроса населения, эффективной структурной политике и т. д. Что же касается государственной винно-табачной монополии, то это, по существу, частный вопрос, решение которого зависит от конкретных исторических особенностей той или иной страны (для России это, может быть, и разумно). Кстати, о каком-либо терроре, удушении свободы печати и т. д. в данной статье Жириновского — ни слова. Скажу больше. Для осуществления изложенной им системы мер во внутренней политике террор и диктатура не нужны, для этого достаточно обычной сколько-нибудь эффективной государственной власти. А для того, чтобы власть стала более эффективной, действительно неплохо бы (наряду с общим усовершенствованием «правил игры») кое-кого из коррупционеров на совершенно законной основе посадить — хоть у нас в Украине, хоть у вас в России. Но ведь и сами «Известия» активно разоблачают коррупцию!

Если господин Лацис разумный человек, то по вопросам социально-экономической политики он с Жириновским спорить не станет (он и не спорил, а просто на эту тему промолчал). Главная беда Жириновского в том, что все предлагаемые им разумные меры в социально-экономической сфере — лишь средство для достижения бредовых внешнеполитических целей, что основной упор у Жириновского (как и у Гитлера, и у Саддама Хусейна) сделан на внешней политике. Но и тут господин Лацис (и господин Ельцин!) уклоняется от прямого спора с Жириновским, уходя в некие туманно-морализаторские сентенции. И что самое страшное — уклоняется по той же причине.

Пожалуй, только предельная программа-максимум Жириновского: выйти к Индийскому океану и мыть, мыть, мыть в нем сапоги, распространяя нежный аромат портянок — вызывает у российских «демократических сил» отчетливое неприятие. По остальным же пунктам его внешнеполитической программы в российском обществе существует,  к несчастью для России и всего мира, достаточно прочный консенсус. Этот консенсус нарушает лишь горстка старых диссидентов во главе с Валерией Новодворской да отчасти гайдаровский «Выбор России». Относительно же всех остальных можно сказать: что у Ельцина и российских демократов на уме, то у Жириновского на языке. Это касается и ликвидации национальных автономий внутри самой России («уничтожение неравенства между праваи областей и автономных республик»), и восстановления Союза в рамках старой Советской империи (ну разумеется, «на новых основах», когда диктат Москвы закрепляется открыто и официально), и возрождение роли России как равной США сверхдержавы («мы должны участвовать в решении арабо-израильского конфликта»), и повсеместная вооруженная защита русскоязычного населения — т. е. в целом основ национальной и внешней политики Российского государства. Зря Лацис подозревает Жириновского в лукавстве, когда тот хвалит Ельцина — по существу, их программы не так уж сильно различаются. Да и в личностном плане между ними много похожего — оба фигуры «мистические»: и Ельцин может иногда так сказануть, что потом МИД долго комментирует, что он имел в виду, и конституционно-демократическим методам борьбы с противниками он привержен не так чтоб очень…

Но это все частности. Главная же беда, конечно, не в «природной агрессивности русских», а во вбитом многовековой пропагандой комплексе русского мессианизма, исповедуемого как основной массой русского народа, так и большинством его интеллектуальной элиты. В основе этого комплекса лежит идея об абсолютной исключительности исторического пути России, и о том, что именно Россия, русская нация определяет судьбу всего мира, «указывает путь всему человечеству». Сначала — православный «Третий Рим», затем — оплот Славянства, затем — Родина всех Трудящихся, теперь… на худой конец, Центр евразийского пространства, равная США Сверхдержава. «Ну разве мы высокомерны? Напротив, мы всех любим, всем помогаем. А кто не хочет, чтобы мы ему помогали, того в бараний рог скрутим и все равно осчастливим. Разве мы кого когда завоевывали? Только мирно присоединяли, с исключительно прогрессивным значением данных актов». Самое печальное, что в этом месте большая половина читателей «Известий» (даже «Известий»!) возмущенно передергнет плечами: «А что! Разве не так?!», и зачислит меня в число злобных украинских националистов. Не спешите. Я вовсе не пытаюсь пробудить у Вас комплекс вины. Я только доказываю, что экспансионистская политика России ничем принципиально не отличалась от экспансии любых других  стран, таковую политику проводивших — Англии, Турции, США или Китая, включая разные методы — от «добровольного» присоединения до поголовной резни непокорившихся (вспомним хотя бы Кавказскую войну!). Особенность России в том, что нигде в мире настолько не приучили народ видеть во внешнеполитическом величии компенсацию за внутреннюю отсталость и низкий уровень жизни.

Именно великодержавный шовинизм стал в России тем опиумом для народа (и «отмазкой» для собственных правителей), который позволял горделиво не обращать внимания на собственные неурядицы: «нам заграница — не указ!». Это естественно выходило из идеи исключительности исторического пути России: «Раз мы уникальны, значит, нас нельзя ни с кем сравнивать». Если же реформы ставят задачу сделать Россию нормальной страной, значит, признается наличие нормы, к которой надо стремиться, значит, необходимо признать именно то, что Россия — это одна из многих стран мира, важная, но не самая важная и не самая развитая. Именно в этом — основная причина «утраты привычных идейных устоев», внутренней слабости и противоречивости идейных позиций российских реформаторов. Один из крупнейших внешнеполитических просчетов Ельцина — в перспективе катастрофических — отказ от участия в программе «Партнерство ради мира». Поразительна аргументация такого отказа: «Мы не можем допустить, чтобы нас причислили к числу рядовых стран Европы».

Уместен вопрос: а на каких, собственно, основаниях Россия претендует на статус великой державы? Ведь нынешняя Россия — это только примерно половина (чуть больше) Советского   Союза — и по населению, и по экономическому потенциалу. Что вообще дает право относить данную страну к числу великих держав? Ясно, что не размер территории и не количество природных богатств: тогда одной из самых великих держав была бы Бразилия. Численность населения? – Отчасти. И тем не менее Нигерию и Бангладеш к числу великих держав тоже еще не относят. Думается, главное — это экономическая мощь, измеряемая общей величиной валового национального продукта. Так вот, население такой рядовой европейской страны, как Нидерланды, в 10 раз меньше российского (15 млн. против 150 млн. чел.), а ВНП на душу населения более чем в 10 раз выше (17300 долларов в год на человека против 1650 долларов) — т. е. люди там живут в десять раз лучше. Следовательно, экономическая мощь Нидерландов несколько превышает экономическую мощь России (а по доле страны в мировой торговле — в несколько раз!). Значит, Нидерланды — несколько более великая держава, чем Россия. Причем надо учесть, что это — явно докризисные данные, на сегодня экономическая мощь России еще уменьшилась более чем на треть (с 1989 г. промышленное производство упало на 40%). Если все же считать по приведенным выше данным, то получим для России величину ВНП округленно 260 млрд. долларов в год, а для Испании — 430 млрд., для Италии — 950 млрд. в год. Можно вспомнить высокое развитие российской науки и технологии. Да, это имеет место быть. Но — по такому объективному критерию, как количество Нобелевских лауреатов, Россия (и весь СССР) как раз где-то на уровне Нидерландов (если не ошибаюсь, 12 чел., в Америке же их давно за сотню перевалило!). И владение отдельными высокими технологиями не меняет общей картины технологической отсталости.

Предположим, что эти данные тенденциозны, что на самом деле Россия экономически гораздо сильнее, скажем, в три раза (т. е. работает и живет в три раза хуже Нидерландов). Но и тогда Ваша страна все равно оказалась бы значительно слабее Италии (см. цифры выше), которую положение «рядовой европейской страны» вполне устраивает. И даже при таких резко завышенных цифрах Россия оказывается экономически слабее любой из стран «большой семерки» (и почему это вас, таких хороших и уже совсем демократических, туда не пускают?), а также Китая, т. е. по крайней мере на девятом месте. Так что же дает право России считать себя великой державой? Великая история? Это серьезно, но, скажем, Турция, Иран, Греция, Испания — страны с не менее великой историей. Великая культура? – Россия по праву может ею гордиться. Но помимо русскоязычной культуры есть ведь и англоязычная, франкоязычная, германоязычная, испаноязычная, китайская, японская, польская, греческая и многие-многие другие. И вообще понятия «держава» и «культура» не так уж тесно взаимосвязаны. Мы сейчас говорим о политике.

Так можно ли считать Россию великой державой? Только по одному показателю: по количеству накопленных в стране орудий убийства людей, в особенности — ядерного оружия. По этому показателю, в особенности на душу населения — Россия в мире действительно не имеет себе равных. Этот кошмар — наследие безумной политики прошлого тоталитарного режима. Собирается ли новая демократическая Россия разоружаться? Нет, «Россия и впредь останется ядерной державой, чтобы сохранить баланс сил в мире». «Сохранять баланс сил»… это как? Тягаться с Америкой? С тремя (а теперь — менее чем с двумя) процентами мирового промышленного производства? С голым задом? Итак, сегодня Россия доказывает свой статус «великой державы» (который для данного правительства, видимо, по-прежнему гораздо важнее статуса нормальной страны) с помощью:

а) монструозной военной мощи

б) ядерного шантажа (Мы нервные, у нас — национальная гордость, смотрите, с нами надо поласковее, а то мы за себя не ручаемся!»)

в) внешнеполитической активности — где попало, но особенно — в «ближнем зарубежье».

Так чем же политика Ельцина принципиально отличается от политики Жириновского?

Очень показательно в этом смысле сравнить ядерную политику Украины и России. Нас комплекс державного величия не мучает, и поэтому Украина сразу заявила о своем в перспективе безъядерном статусе. Какие бочки грязи и злобы вылили на позицию Украины телекомпания «Останкино», МИД России, ваше Министерство обороны и лично господин Ельцин! До сих пор рядовые граждане России пребывают в полной уверенности, что правящие круги Украины рвались таким образом к статусу великой ядерной державы. По себе судите! Условия Украины с самого начала сводились всего к трем пунктам:

1) Получение гарантий территориальной целостности и ненападения от ядерных держав, в первую очередь — США и России.

2) Финансирование работ по демонтажу ядерного оружия, поскольку у Украины на это банально нет денег.

3) Получение хоть какой-то денежной компенсации за вывозимое с нашей территории ядерное оружие, которое ведь представляет собой материальную ценность, часть нашего национального богатства, в создание которого вложен труд нашего народа.

Вот и все. И когда, наконец, США и Россия на эти условия согласились, договор был сразу подписан. Интересно, а почему бы России не последовать нашему примеру? Сразу слышу возмущенный возглас: А чем мы тогда будем отбиваться от японцев, когда они полезут отбирать свои «северные территории»? – Не полезут. Как раз японцы-то, после того, как им как следует набили морду во Второй Мировой, вполне осознали себя частью мирового сообщества. Против всех остальных членов «большой семерки» они никогда бы не пошли. Япония живет за счет вывоза своих товаров. И отсутствие ограничений для своего экспорта для японцев важнее любых «северных территорий». Такого подарка своим европейским и американским конкурентам, как повод для экономических санкций, они никогда бы делать не стали. А «большая семерка», да и Китай дали бы России под ядерное разоружение все возможные гарантии плюс громадную сумму денег, которые пошли бы на подъем экономики. Да и чтобы отбиться от любого из соседей, России вполне хватило бы обычного оружия.

Представим себе отрадную картину: мирная демократическая Россия, избавившись от милитаристского наследия (впрочем, что мешает и дальше торговать высококачественным оружием, если покупают), сосредоточивает в тесном равноправном сотрудничестве со своими соседями, особенно братскими Украиной и Беларусью, все силы на подъеме благосостояния своего народа (под лозунгом «Догоним и перегоним Италию!»), внедрении новых технологий, росте духовности, став по своему моральному здоровью, всеобщей доброжелательности, низкому уровню преступности, эффективности государственного управления образцом для восхищения и подражания. «Вот одна из самых нормальных, самых классных стран мира!» – скажут пораженные заморские гости… Извиняюсь, это меня фантазия занесла. Я, конечно, умом понимаю, что для россиян загробное ядерное величие гораздо важнее личного материального благополучия: «Жила бы страна родная, и нету других забот!», но душа… В душе бьется безумная надежда на то, что в стальных глазах под синей пилоткой вдруг мелькнет искра понимания, что перекошенное ненавистью лицо российского патриота вдруг осветит открытая, теплая улыбка — улыбка брата. Я, наверное, наивный человек…

Итак, вернемся к суровой действительности. Россия не собирается идти на ядерное разоружение именно потому, что не хочет ни в чем зависеть от доброй воли мирового сообщества (что, впрочем, не мешает ей выпрашивать у мирового сообщества деньги). Международное право — не для нее. Россия желает быть лишь субъектом мирового права, но ни в коей мере не его объектом. «Мы особые, мы не похожи на других, нам другие — не указ, и вообще, в границах СНГ хельсинкские принципы не приемлемы». Строя свое дутое величие на запугивании всего мира, россияне, естественно, больше всего запугивают неведомыми агрессорами самих себя (Сравним у Жириновского: «У России другого пути не было. Слишком большая территория, слишком много богатств. Слишком многим эти богатства портили настроение… Потому — границы отодвигать как можно дальше, строить крепости, чтобы встретить неприятеля на дальних подступах, а лучше всего опираться на морские границы, а сухопутных иметь как можно меньше»). Что ж, психиатрам известно, что бред величия, как правило, сочетается с бредом преследования… Равноправных отношений с соседями россияне не приемлют. И особенно ярко это проявляется на примере отношений с Украиной, которые сегодня как никогда близки к зловещему итогу.

Уважаемый читатель «Известий», а что лично Вам известно об истории Украины? Вы проходили в школе (в крайне извращенной и сфальсифицированной форме) «воссоединение Украины с Россией». Вам знакома фамилия Хмельницкого. Вы слышали о таких подлых предателях и вражьих наймитах, о таких извергах, как Мазепа (которому Байрон по ошибке посвятил восторженную поэму), Петлюра и Бандера, да, был еще такой бандит — Махно, опиравшийся на уголовников, которого столь ярко описал лауреат Сталинской премии Алексей Толстой в «Хождении по мукам».

У нас недавно возмущались тем, что 20% американцев считают, что Россия во Второй Мировой войне воевала на стороне Гитлера. Интересно, какой процент россиян уверен, что бандеровцы воевали на стороне Гитлера? Кому из россиян известно, что Степан Бандера до конца 1944 года просидел в концлагере Заксенхаузен, где замучили всю его семью, что за принадлежность к  ОУН-УПА и националистическую пропаганду гитлеровцы расстреливали, а самих бандеровцев называли не иначе как сталинскими агентами? Что счет убитых бандеровцами немцев шел на десятки тысяч? Это — просто характерный пример. И сами граждане Украины только-только начинают открывать для себя историю своей страны (причем сплошь и рядом нам взамен старых мифов пытаются подсунуть новые; объективная история Украины еще далеко не написана). Но для россиян это вообще сплошное белое пятно (Ну для примера: что Вы знаете о битве при Синих Водах, особенно о сравнительном ее значении с Куликовской? О Свидригайле? О Сагайдачном? О поддержке украинцами Лжедмитрия? О том, почему после Хмельницкого только треть Украины «воссоединилась» с Россией? О мощном культурном влиянии Украины на Россию в 17-18 вв.? О Прутском походе Петра I? О гетмане Филиппе Орлике? О роли Украины в русско-турецких войнах? Об особенностях положения украинцев в Российской империи? Об Эмском указе? О действительной роли Махно в разгроме Деникина и Врангеля? О Голодоморе 1933 г.? И о многом-многом другом…).

Сколько вышло в Москве книг по истории Украины в сравнении с историей, скажем, Франции или Китая? Сколько сейчас в России специалистов по истории, культуре, природе и экономике конкретно Украины? Есть ли они вообще? В Москве есть Институт США и Канады. Их историю, культуру и экономику у вас изучают прилежно. А соседняя Украина? А Украина для большинства россиян — это То, чего не должно быть. Зачем же изучать то, чего не должно быть, как особое отдельное целое? Это — просто один из регионов Нашей Необъятной Родины. Само слово «самостийный» вошло в русский язык как образец каких-то совершенно смехотворных и необоснованных претензий.  Поэтому выход Украины (которую вы все, конечно, по-братски очень любите… но совсем не знаете) вызвал у россиян состояние эмоционального шока и горькой обиды. Поэтому так часто сегодня все сообщения о тяжелом положении Украины воспринимаются в России с мстительной радостью и нескрываемым злорадством, а все сообщения об успехах — хоть внешнеполитических, хоть даже спортивных — с откровенной ревностью. Очень легко ненавидеть то, чего не понимаешь. На деле ни большинство российского народа, ни большинство российских политиков так и не признали независимость Украины, считая ее чем-то временным и случайным.

Бредя внешнеполитическим величием и военным могуществом вообще, смотря на весь остальной мир с позиции силы, острие своей политики державного величия Россия направила на Украину. Особенно ярко это проявилось в российской позиции относительно Крыма и Черноморского флота. Эта позиция, разделяемая и большинством граждан России, проста: Черноморский флот, Севастополь, Крым — безусловно, а также и вся Украина — по возможности — должны принадлежать России.

Сначала коснемся самого спорного и мучительного вопроса — о Черноморском флоте. Мало того, что украинцы своей черной неблагодарностью, своей самостийностью плюнули в душу нежно любящей их России, – они еще и покусились на святая святых, на основу державного величия России, на ее непобедимую Армию, на ее военную мощь, да еще и в легендарном Севастополе. Но на каких, собственно, основаниях Россия претендует на Черноморский флот? В юридическом смысле эти основания крайне туманны. Если учесть реальный вклад Украины в экономику Советского Союза, реальный вклад нашего народа в создание Советского ВМФ, роль кораблестроительных заводов в Николаеве и Херсоне, то Украина имеет право претендовать не менее чем на 25% от всего Советского Военно-Морского Флота, т. е. на четверть кораблей Балтийского флота (плюс инфраструктура), четверть кораблей Тихоокеанского флота (плюс инфраструктура), четверть кораблей Северного… или просто на весь Черноморский флот со всей инфраструктурой, расположенный на территории Украины. В военном плане Украина вполне в состоянии защитить себя сама, даже от России, и совсем не нуждается ни в братской военной помощи, ни в чужих военных базах на своей территории.

Но тут встает принципиальный вопрос: а зачем Украине Черноморский флот? На эту тему недоумевал еще адмирал Касатонов, утверждая, что такой флот Украине не нужен, а хватит нескольких кораблей береговой охраны для борьбы с контрабандистами, которые он милостиво готов выделить. Я близок к тому, чтобы разделить недоумение адмирала Касатонова, но в еще большей степени недоумеваю: а зачем России-то такой огромный флотище? Опять, как и ядерное оружие, «для поддержания баланса сил в мире»? Ну, если России больше некуда тратить деньги… Не лучше ли было бы сегодня России (как и Украине) сосредоточить усилия на наращивании своего торгового и рыболовецкого флотов, используя для этого прекрасные, опытные кадры военных моряков? А военно-морские силы свести к разумному минимуму, потребному для обороны своих побережий и защиты своих исключительных экономических зон.

Впрочем, как раз с точки зрения «поддержания баланса сил» Черноморский флот совершенно бесполезен. «Баланс сил»-то Россия взялась поддерживать с блоком НАТО, а черноморские проливы  принадлежат Турции, они очень длинные и узкие (в самом узком месте — 500 метров), и НАТО их надежно контролирует. Так что с военно-стратегической точки зрения Черное море — это замкнутое озеро, где основную часть военных задач проще решать силами сухопутных войск и авиации. Держать на замкнутом море почти тысячу военных кораблей — бессмысленное расточительство.

Какой флот нужен Украине на Черном море?

– Корабли и катера береговой охраны

– Некоторое количество береговой авиации

– Пара-другая десятков подводных лодок, противолодочных кораблей и ракетоносцев — для боевых действий (не приведи Боже!) на Черном море

– Несколько надводных кораблей для океанской эскадры, вдруг придется участвовать в каких-то межнациональных силах, или еще для какого случая.

Итого сотня-полторы кораблей (включая вспомогательные) и где-то столько же самолетов. Если все это будет новейшим, с современным высокоточным оружием — этого хватит «за глаза». Честно говоря, хватило бы и кораблей береговой охраны, остальное — скорее «для форсу бандитского». Я сомневаюсь, чтобы России был нужен на Черном море военный флот принципиально больший, чем Украине. Две трети Черноморского флота очевидно не нужны никому. Все дело — в стремлении России отобрать у Украины Севастополь и Крым.

Как такая позиция соотносится с международным правом? Да никак. И Россия, и Украина — члены ООН, за все время существования которой только дважды одно суверенное государство решалось нарушить суверенные границы другого: Израиль в 1967 г. да Ирак в Кувейте (кстати, оба случая особого оптимизма потенциальному агрессору внушать не должны). И Россия, и Украина — члены Хельсинкского договора, гарантирующего нерушимость границ в Европе. Думается, вряд ли европейцам захочется допустить в своем большом доме еще одну Югославию. Нерушимость границ — основа мира в Европе. Наконец, Россия признала нерушимость границ Украины: 1) в прямом межгосударственном договоре 1990 г. 2) в Договоре об образовании СНГ 1991 г. 3) в Трехстороннем Московском договоре 1994 г. Все эти документы ратифицированы Россией и действуют. Но что России до своих международных обязательств? Она и собственную-то Конституцию соблюдает когда хочет…

Но забудем о международном праве. Вспомним об исторических правах России. Примем за аксиому, что если из 2700-летней письменной истории полуострова россияне владели Крымом с перерывами менее 170 лет, то этого вполне достаточно. Вообще не будем вспоминать о крымских татарах. Поскольку русские были 25-ми (по крайней мере!) завоевателями Крыма, будем считать эту цифру магической, а исторические права России на Крым — бесспорными. Будем считать, что у Украины ни малейших исторических прав на Крым нет (а киевские князья, владевшие Корсунем, Сурожем и Корчевом, были все поголовно папуасами). Итак, примем за данное, что исторические права России на Крым — священны, у Украины таких прав — никаких, и лишь гад Хрущев в 1954 году спьяну отдал Крым Украине. Потребуем Крым назад! Что самое забавное, – сторонники возвращение Крыма в 25-е по счету материнское лоно, как правило, по совместительству — ярые противники возвращения Японии Южно-Курильских островов, на которые у России, мягко говоря, примерно такие же права, как у Украины — на Крым. И как тогда быть с Калинин-бергской областью (особенно прочитав книги В. Суворова «Ледокол» и «День М»)? И как тогда быть с претензиями Латвии на Пыталово, Эстонии — на Ивангород и Печоры, а Финляндии — на Выборг?

«Приведенные примеры — ни к чему, – ответят мне. – Главное, что сейчас, на сегодняшний день русские составляют основную часть населения Крыма, и они хотят в Россию! Украине нечего делать в Крыму!» На деле и тут все сложнее. Дело в том, что Украине очень трудно уйти из Крыма, даже если бы она этого захотела. Население Северного Крыма, в значительной мере украинское, чье благополучие напрямую связано с поступлением днепровской воды, этого категорически не хочет. Так что в любом случае граница пролегла бы не по Перекопу. А вот где? Ведь и в остальных районах Крыма у Украины — достаточно серьезная социальная база. И в самом Севастополе ведь стоит и украинский военно-морской флот, немалое число моряков-черноморцев приняло присягу Украине, и у всех есть семьи… На этнографических картах Крым, как и Донбасс, показан украино-русской чересполосицей. Не так и мало украинцев в Крыму — четверть всего населения. В абсолютных цифрах это свыше 700 тысяч — больше, чем украинцев во всей Канаде, больше, чем ирландцев в Ольстере… И не следует забывать, что большинство крымчан и севастопольцев поддержали на референдуме независимость Украины, нынешнее же изменение настроений — результат прежде всего тяжелейшего экономического положения. А если это положение улучшится?

Но допустим, что россияне правы. Раз большинство населения Крыма составляют русские, и они хотят отделиться от Украины, значит, Украина обязана тут же, немедленно их отпустить, создав тем самым мировой прецедент — в том числе и для России, где мно-ого автономий. Вот, например, Чечня. Там большинство составляют чеченцы, и они хотят отделиться. Я, конечно, космополит в душе, и ко всем народам отношусь с одинаковым уважением, но… с разной симпатией. На месте россиян я бы при сообщении о выходе Чечни устроил народные гуляния с бесплатной раздачей мороженого и пива: Целый миллион чеченцев уходит от нас! Добровольно! Навсегда!!! А если бы чеченцы, уходя, прихватили с собой всех дагестанцев, ингушей, осетин, кабардинцев и прочих горных джигитов, и отныне их доступ в мою страну, как иностранцев, можно было бы жестко регулировать, я объявил бы этот день, нет, всю неделю! – всенародным нерабочим праздником. Но слаб мой ум, и не понять им великую Россию. Вы своих родных чеченцев так нежно любите, что жить без них не желаете категорически. Вы считаете себя вправе защищать территориальную целостность своей державы любой ценой, невзирая на то, кто именно живет на ее территории. Но категорически отказываете в таком праве Украине.

Кстати, об исторических правах. На всех съездах украинских «национально озабоченных» наряду с гербами других исторических земель Украины обязательно вывешиваются гербы Кубани и Острогожчины. Острогожчина — это юг нынешней Воронежской области, с центром в г. Россош — территория пятого слободского украинского полка, Острогожского. Она на современных этнических картах — даже советских — по-прежнему обозначается как украинская территория. Западная Кубань же — это территория Черноморского казачьего войска, прямого наследника традиций запорожских казаков. В сельских районах Западной Кубани и сейчас говорят по-украински (по переписи 1926 года свыше 90% жителей этого района назвали себя украинцами). Кстати, представители Черноморского казачьего войска присутствовали на обоих Всемирных конгрессах украинцев. И это невзирая на тот кошмарный геноцид, которому подверглись кубанские украинцы в 20-м столетии. Впрочем, культурный геноцид против кубанских украинцев продолжается в России и поныне (кстати, после войны всем кубанским казакам записали в паспортах «русский»). Если у господ русских патриотов болит Крым с Севастополем, то у панов украинских патриотов Кубань с Острогожском болят не меньше. Ну как, будем трогать границы? Будем будить лихо, пока оно тихо? Будем взращивать русско-украинскую этнофобию? Посеете в Крыму — как бы не взошло на Кубани! Провоцируя межнациональную и межрегиональную рознь в Украине, не подрывает ли Россия свое собственное государственное единство? Если от Украины отделить Остров Крым, то не последует ли его примеру остров Сахалин? Кстати, движение сибирских сепаратистов под бело-зеленым «национальным сибирским» знаменем у вас уже существует…

Игорь Рассоха
(ныне — доктор филос. н., советник главы ХОДА на общественных началах,
член Коордрады Харьковского Евромайдана)